Сложность в понимании первых страниц этого учения — в его простоте. Бытие — всего лишь факт существования, и ничего более. А если кроме факта существования ничего более нет, то этот факт не отличить от ничто.

…бытие — и ничего больше, бытие без всякого дальнейшего определения и наполнения. (52)

Оно (начало)…не нуждается для своего вступления в философию в каких бы то ни было посторонних размышлений или исходных пунктах. (56)

А разве то, что мы только что прочитали, это разве уже не есть размышления?

…то, что начинается, уже есть, но в такой же мере также его еще нет. Противоположности, бытие и небытие, находятся, следовательно, в нем в непосредственном соединении, или, иначе говоря, начало есть их неразличенное единство. (58)

Знакомая излюбленная гегелевская скользкая, кажущаяся глубокомысленной, а при ближайшем рассмотрении просто лживая «диалектика»: … уже есть, но в то же время…еще нет.

На Руси Святой в таких случаях обычно уточняют — так все-таки Вася, или не Вася?

На самом деле то, что начинается, либо уже есть, либо его еще нет.

Конкретно это показано ниже в вопросе о границе.

То, с чего начинают, само начало, мы должны понимать как нечто, не поддающееся анализу, должны брать его в его простой, незаполненной непосредственности, следовательно, как бытие, как нечто совершенно пустое (60). Как показывает история, например, математики, вопрос выбора начала — это вопрос по большей части удобства либо произвола, и в разные эпохи решается по-разному.